.png)
Это вторая часть статье о правителях Неаполя. Первая доступна по ссылке. Интересно, что за все это время Неаполем ни разу не правили коренные итальянцы. Удивительно? Хотя, может, в этом есть и положительный момент: непрерывное наслоение новых культур, традиций, методов правления, даже стилей архитектуры, фортификационных доктрин, образа дворцовой жизни и этикета... Даже непрерывный и бескорыстный труд всех королей и их придворных по улучшению генофонда местного населения, несомненно, сыграл свою роль в создании совершенно особого колоритного типажа неаполитанца, который отличается ото всех других жителей модельного италийского «сапога».
А правили здесь: норманны, немцы, французы, арагонцы, австрийцы и только под самый конец итальянцы, в лице Савойской династии, владевшей ранее Сардинией. Может, поэтому вы никогда не спутаете неаполитанца с жителем Милана или Вероны. Это другой мир, другая ментальность, другой темперамент, другой способ преодолевать трудности и удары судьбы. И это чувствуется сразу, как только вы ступаете на улицы города. Итак, в путь.
Кстати, один, но очень яркий случай народного восстания против «чужих» все-таки был. Как всегда, все началось со ссоры на базаре, из-за опрокинутой корзины со смоквами. Дальше по всем законам жанра (читай, по Пушкину - «бунта») был избран местный Пугачев - рыбак из Амальфи, Томазо Мазаньелло. Кровавый бунт заставил вице-короля Дона Родриго укрыться в Кастель дель Ово. Несколько дней Мазаньелло чинил суд на Толедской площади, рубил и насаживал на пики испанские головы и даже выступал с проповедями в церкви дель Кармине.
Рыбак был провозглашен «генерал-губернатором», после чего, вероятно, пошатнулся в уме от успехов и был тихо задушен испанскими ком-мандос после одной из оваций в задней комнате того же монастыря дель Кармине. А толпа на следующий день так же неистово и радостно рукоплескала вернувшемуся из замка на площадь Дону Родриго: любовь черни легко возбудить, но гораздо труднее сохранить.
А еще через сутки толпа снова возлюбила Мазаньелло, но уже мертвого: его увенчали лаврами, фельдмаршальским жезлом с мечом и при огромном стечении народа перенесли туда, где его чуть раньше придушили - выпавший из рук мертвого вождя флаг подхватил оружейник Дженаро Анезе.
А Мазаньелло остался лежать рядом с Конрадином Швабским, также хотевшим покорить Неаполь, только на 400 лет раньше. Конрадин боролся против французов, рыбак против испанцев. Впрочем, важно, что бунт состоялся и свободолюбие народа было подтверждено для последующей Истории. А какой ценой. История - очень флегматичная дама, она почти все воспринимает как должное. Ставший после Мазаньелло вождем оружейник Дженаро Анезе додумался пригласить на помощь восставшим печально известного (в будущем) герцога Генриха де Гиза, того самого, который большую заварушку в Париже устроил.
Правды ради надо сказать, что Варфоломеевская ночь тогда еще не состоялась и на руках де Гиза крови еще не было. Но это уже будет слишком глубокий экскурс, достойный пера самого Дюма, и мы отложим его на потом. Важно, что у неаполитанцев был свой Пугачев. Хоть и ненадолго. А личность рыбака Мазаньелло - неординарна: впоследствии им увлекался даже Борух Спиноза.