.png)
Остается двухъярусная церковь Сан-Клименто, с могилой святого равноапостольного монаха Кирилла, принесшего славянам письменность, а с нею и культуру, и религию западную. И прекрасная улица художников Виа Маргутта, рядом с Пьяцца дель Пополо - улочкой художников, на которой хочется зайти в какой-нибудь дом, сторговаться и жить до конца. Такая простая и живописная, будто не в центре Рима, а где-нибудь на побережье Амальфи.
Остается холм Яникул, откуда смотрел на Рим умирающий будущий «лавроносец» - Торквато Тассо, так и не дождавшийся своего триумфа с обещанным папой лавровым венком. Действительно, отсюда, от памятника Гарибальди и знаменитой Аква Паола, представляющей настоящую римскую Триумфальную арку, превращенную Доменико Фонтана в живописный фонтан, открывается самый красивый вид на Вечный город (особенно ночью).
Здесь, в садах Американской академии, жил некоторое время выдворенный из России опальный Иосиф Бродский. Ходил к церкви Апостола Петра ин Монторио, во дворе которой Браманте поставил чудесный маленький круглый храмик, прямо над ямой, в которой был вкопан крест, на котором вниз головой и распяли основателя церкви. Сюжет, гениально написанный Микеланджело на стене Паолинской Капеллы в Ватикане. Правда, потом выяснилось, что историки ошиблись, и судьбоносный крест стоял не здесь, а в цирке Нерона, рядом с Ватиканом. Да и дата сегодня считается точно не установленной: не то - 64-й, не то - 66 год. Но храмик остался.
Остается не увиденной интереснейшая церковь Санта-Мария-ин-Трастевере, расположенная рядом с огромной табачной фабрикой (правда, не той, на которой работала «свободолюбивая» девушка Кармен) и удивляющая своими интерьерами с неизменным Агнцем Божьим в мозаиках апсиды. Да много чего еще остается. И на день, и на месяц, и на всю вашу жизнь хватит. Однако ведь так хочется все увидеть. Не дано.
А есть еще Сан-Латерано, Санта-Мария Маджоре (церковь по обету, «на снегу»), святая лестница (Санта-Скала), привезенная Еленой из Иерусалима.
Наверное, уже в следующий раз придется посмотреть виллу кардинала Ипполита де'Эсте (потомка той самой Лукреции Бор-джиа) в Тиволи и улицу четырех фонтанов с удивительной маленькой круглой церковкой Борромини. Экстаз (а Дэн Браун говорит - «оргазм»...) святой Терезы в церкви Виктории, что на улице XX сентября, снискавший великую славу своему создателю - Бернини, и... господи, ну что ж делать-то? Может, продлить всю эту беготню еще на месяц? Как?
А Рим, он потому и Рим, что ни один другой город, ни одна другая столица не заставляют так чувствовать архитектуру и историю. И при этом легко, без напряжения, без покровительственного тона парижских проспектов или довлеющих конструктивностью лондонских мостов. Играя, с улыбкой. Как легкая итальянская «Вальполичелла».