.png)
Покидая собор, посмотрите на стоящие в притворе две конные статуи. Два императора: Великий Карл и Константин. Один узаконил (или, если можно так сказать, официально «разрешил») христианство, другой убеждением, авторитетом своим, властью, а иногда и мечом распространил его по языческой Европе. Интервал между ними - полтысячи лет. Сегодня их разделяет 114 м. И над всем этим, над входом, прекрасно отреставрированная фреска Джотто, перенесенная сюда из той, еще первой, Константиновой базилики. Иисус протягивает руку тонущему в озере Кинерет Петру: «Маловерный, зачем ты усомнился.»
И пять огромных дверей, центральная - из старой церкви, работы мастера Филарета (1445). Крайняя правая - «святая»: она открывается лично папой раз в 25 лет, в «Святой год», впервые провозглашенный в 1300 г. (обычай, взятый Бонифацием VIII от жрецов Храма Соломона). Дверь эта меньше других, и пройти через нее можно только с желанием искупить все грехи. А еще лучше проползти на коленях, но теперь уже только в 2025 г. Ждите, господа... Ждите...
Огромная площадь перед собором, которую словно двумя руками обнимает удивительная четырехрядная колоннада, всегда полна людей. Даже ночью она посещаема и особенным светом красива. Но прежде чем по широкой лестнице сойти с паперти, обратите внимание на несколько театральных крепких парней в старинной шелковой полосатой, словно карнавальной, форме, уверенно держащихся за наклоненные вперед копья.
Отнюдь не единственное оружие, которым они на самом деле оснащены и владеют. Это и есть знаменитые швейцарские гвардейцы - единственные не изменившие папе в жестокой битве за Ватикан (а точнее, за Замок Ангела) в начале XVII в. Они стояли насмерть... То же самое произошло с Людовиком XVI, дворец которого -Тюильри - был захвачен толпой 10 августа 1792 г. только после того, как в неравной битве пал последний швейцарец.
Самых первых «стражей», стоящих у дверей (откуда и пошло слово «швейцар»), начал поставлять царским дворам Европы из немецкоговорящего кантона Люцерн швейцарский вербовщик Люциус Риттер в самом начале 1500-х гг. А удивительные красочные костюмы этим самым лучшим (и по сегодняшний день) в мире солдатам придумал Микеланджело (по другим источникам - Рафаэль). Но не все ли равно: оба гении. Вероятно, флорентийцу нравились крутые, почти античные, бицепсы этих молодых парней: Буонарроти всегда больше вдохновляла мужская красота, и женщины на его полотнах и в скульптурах часто наделены практически мужскими телами. Но костюмы - хороши. Так они и охраняют Ватикан с 1506 г. В этом году в Ватикане состоится празднование 500-летнего юбилея швейцарских гвардейцев.
А Бернини, завершивший в 1656-1667 гг. строительство собора гигантской галереей-колоннадой, был не только гениальным архитектором, но и математиком: по его указанию перед полуовалом гигантских колоннад тосканского ордера на площади вмонтирована белая мраморная плита, встав на которую ногами вы увидите чудо. Огромный эллипс из четырех рядов колонн превращается в один ряд и смотрится четко «одной и только одной» колонной.
Такого чуда иллюзии можно добиться только гениальным расчетом и величайшей точностью строения... (Для достижения эффекта колонна в каждом следующем ряду сделана на четыре сантиметра тоньше.) А завершает композицию, или, как говорят архитекторы, «держит» площадь, обелиск, установленный Доменико Фонтаной по указу Сикста V (1586). Работы начались 3 апреля 1586 г. и закончились 10 сентября при огромном стечении народа. А чтобы архитектора не замучили советами, он потребовал от папы издать указ: за крики и подсказки -смертная казнь.
Так, в полной тишине, и передвигался огромный обелиск из цирка Нерона на площадь Святого Петра, где и встал на пересечении всех ее геометрических осей. Слева и справа от него - два элегантных фонтана работы Карло Мадерна (1613) и Карло Фонтаны (1675). Они делают площадь живой, наполняя звуком падающей воды и словно освежая мириадами искрящихся на солнце брызг. Наклонная паперть завершает площадь и создает иллюзию гигантской театральной сцены. В центре фасада собора - балкон, с которого в Пасху понтифик благословляет народ.
Именно отсюда папа обращается к собравшимся на площади с канонизированными столетиями словами: «Irbi et Orbi» - «Городу и Миру».
С него же после выборов папы раздается знаменитая фраза, произносимая кардиналом, проводившим Конклав: «У нас есть папа...»
А над всем этим парит, легко поднимаясь в небо, гигантский купол, созданный гениальным Микеланджело по образу и подобию своего предшественника, флорентийца - Брунеллески. При этом, сильно вытянув купол вверх, он все же сознательно сделал его диаметр меньше античного Пантеона, размеры которого считал священными.
Там, где кончаются галереи, на земле - огибающая площадь белая полоса - конец государства Ватикан. Дальше Италия. Дальше светский мир. Здесь, в конце площади, духовное соприкасается со светским.