Музеи Ватикана

Папы покровительствовали искусству и собирали его исстари. Само слово «культура» происходит из религии, от корня «культ». Культура помогала церкви, церковь помогала культуре. После XVI в. они разошлись, и культура нашла себе нового покровителя - светского. Короли и аристократы всего мира старались переплюнуть друг друга в украшении замков и дворцов. Еще позднее их место заняли буржуа: им хотелось изо всех сил демонстрировать свою светскость, а еще больше походить на первого мецената - того самого богатенького любителя искусства римского жителя, этруска Мецената - советника Августа и полководца, от огромного дворца которого сегодня в Риме осталась лишь «хижина». Но зато Имя. Его способ вхождения в историю, безусловно, вернее и благородней, чем Герострата. Однако, несомненно, дороже и требует длительности исполнения. Кому что..

Итак, ватиканские музеи. Начинается все с залитого солнцем огромного двора, называемого «Двор пинии». Эта огромная шишка была найдена при раскопках дома Нерона и когда-то в действительности представляла древнеримский фонтан, в устройстве коих римляне были очень изобретательны.

Нет никакой возможности в рамках короткого обозрения полноценно описать музеи Ватикана. Не соблюдать порядок вам все равно не удастся, так как ввиду огромного количества зрителей вы уподобляетесь пассажиру трамвая в час пик, который, зайдя с задней площадки, все равно будет «донесен» толпой до передней, откуда его и выкинут на последней остановке.

Динамика и драматизм скульптуры просто потрясли маэстро. Так же, как мощный античный атлетический торс, стоящий в соседнем зале и явившийся, по всей видимости, для художника прообразом фигуры Спасителя в «Сикстинке». Далее - удивительные пурпурные порфировые саркофаги дочери и матери Константина (св. Елены и Констанции), вызывающие оторопь виртуозным качеством исполнения барельефов древними мастерами на самом твердом после алмаза материале - порфире. Сохранность их, исчисляемая почти двумя тысячами лет, приводит в восхищение. А отношение к мертвым - всегда было частью культуры народа.

Не надо забывать, что подлинная греческая скульптура, украшавшая храмы и площади древней, насквозь пропитанной мифами о богах страны, была не беломраморной, как принято представлять по откопанным через тысячелетия статуям, а ярко и полихромно раскрашенной, отчего города и места поклонений просто сверкали радостью.

Далее идет интереснейшая Галерея географических карт (художник Антонио Данти и его брат монах-картограф Игнацио Данти изобразили всю Италию), завершающаяся таким знакомым зигзагом Канала Гранде Венеции. А проплывая в волнах бесконечной толпы, постарайтесь вырваться из нее и подойти к одному-единственному открытому на улицу окну. Отсюда можно подглядеть удивительно тихие, умиротворяющие ватиканские сады внутри «города Льва», где в густой зелени, среди полного одиночества и нешумных фонтанов, к папам приходили гениальные идеи по украшению Рима вместе, вероятно, с желанием оставить после себя людям нечто нетленное в виде искусства, а не только высот духа. Часто это им удавалось.

Галерея карт переходит в тщательно укрытую от солнца и вообще от дневного света Галерею гобеленов, которые выполнены по эскизам лучших художников, в том числе десять из них по эскизам Рафаэля и его учеников (десять шпалер, впервые выставленные в Сикстинской капелле в 1531 г.). Изготовлялись они на брюссельской и туринской мануфактурах с XVI по XVII в. Кстати, полы обеих галерей украшены не просто гениальной мозаикой, а гербами понтификов: два скрещенных ключа с папской тиарой. Так же, как и плафоны. А почему бы и нет... папы оставляли о себе нетленную память.

Дальше, вслед за переходом через один из многочисленных дворов Ватикана, Зал Константина с живописью лучшего ученика Рафаэля - Джулио Романо (исполненной уже после смерти учителя по его эскизам и картонам).

И, наконец, Станцы Рафаэля, которые папа попросил художника писать только самолично, без учеников, пригрозив, что в случае «невпечатляемости» велит безжалостно их «записать». И денег не заплатит. Что подействовало сильнее, сказать трудно. Оные станцы, выполнявшиеся Рафаэлем до самой своей смерти, желательно не путать с еще более прекрасными Лоджиями Рафаэля, расписанными художником в им же построенной галерее, состоящей из 13 аркад. Шедевры сии с разрешения папы Пия VI были скопированы в свое время для Зимнего дворца в Петербурге по приказу большой ценительницы прекрасного -Екатерины II (1780). Лоджии «классичны» и посвящены исключительно сценам из Ветхого Завета, в то время как Станцы несли довольно современные на тот период и не связанные между собой идеи. Разве что все касались истории пап по имени Лео, поскольку заказаны были Львом X.

В самой замечательной фреске «Афинская школа» художник в великолепной свободной композиции не только исполнил прекрасный античный сюжет беседы великих греческих философов Платона и Аристотеля, но и показал современных ему итальянских гениев: Леонардо да Винчи, Микеланджело, не забыв и «себя, любимого», в красной шапочке справа... От картины так и веет античной раскрепощенностью и великим духом греческой Академии. Композиция динамична и одновременно прекрасно сбалансирована. В общем, самый что ни на есть классический Рафаэль.

Удивительное чувство композиции на фоне сводов строящегося нового собора Святого Петра, безукоризненная связка отдельных ее частей, персонажей. Живопись, приближающаяся к старшей своей сестре - архитектуре по своей монументальности. Наверное, поэтому и повторяется в бесчисленных учебниках... Короче, классик, и не нуждается в нашей осанне.

В следующих залах - «Изгнание Иллиадора из Храма», «Пожар в Борго», который папа останавливает крестным знамением (и в которой ретроспективно показан основатель Рима - Эней, уходящий с отцом и сыном Юлом из горящей Трои... Тут и непрерывность истории, и ее спираль...). Все сюжеты - по выбору папы Льва X, из семейства Медичи, с тонким намеком на его «борьбу» и деяния других девяти великих его предшественников, тоже Львов. А знаменитое полотно «Спор о Евхаристии» по замыслу папы должно было подчеркнуть, что оба пути поиска Истины - Вера и научное Познание - приводят к одному и тому же, ибо источник у них один - Создатель... Мысль, достойная современных ученых.